Прогрессирование. Спондилодисцит

Вернусь ненадолго к январю - к тому самому периоду после второй операции, когда маму беспокоили сильные боли в грудной клетке.

 

Примерно в середине января маме стало заметно хуже. Поднялась температура: даже при употребленных НПВС она достигала 38.2. Боль стала нестерпимой и распространилась еще и на живот. Мышцы живота были напряжены: возникали то ли спазмы, то ли судороги. Боль была настолько интенсивной, что в один из дней мы решились вызвать Скорую помощь.

 

Врачи Скорой, просмотрев выписки с обеих операций и увидев онкодиагноз, не стали долго размышлять. Посоветовали Кеторол и Трамадол. На следующий день пришел врач, почитал выписки, выписал рецепт на Трамадол и Прегабалин. Прегабалин – это противосудорожный препарат. Он бывает эффективен после травматических операций на грудной клетке.

 

В назначенный день мама пошла к районному хирургу на снятие швов. Хирург диагностировал сильное воспаление и прописал мазь. В ответ на жалобы о болях врач не стала расспрашивать, где и что конкретно болит. Сказала просто: «Такое после операции может быть до 3-х месяцев».

 

Дальше был районный онколог, который тоже не удивился болям: "Пройдет, делайте уколы Кеторола".

 

В конце января я была на приеме у онколога-химиотерапевта Маркаровой Екатерины Васильевны. Та посоветовала сделать ПЭТ-КТ и МРТ печени в феврале – мало ли что. И – внимание! Это был единственный врач, который усомнился во взаимосвязи болей с прошедшей операцией. Посоветовала более внимательно понаблюдать и прислушаться к ощущениям.

 

Почти весь февраль прошел в преодолении болей, а затем мама прошла ПЭТ-КТ. Помимо прогрессирования заболевания в виде появления метастазов в печени и лёгких, был выявлен спондилодисцит на уровне Th9-Th10. Это инфекционно-воспалительное заболевание позвоночника, которое и давало странные боли.

 

Прочитав всё про спондилодисцит, я узнала, чем он бывает вызван, и как правильно диагностировать: надо было делать МРТ позвоночника. Но захотелось получить совет опытного врача, и мы пошли на консультацию к нейрохирургу Евгению Евгеньевичу Завалишину в ГКБ 20. Консультация продлилась несколько минут: нужно МРТ.

 

МРТ прошли в РЭМСИ: сразу два обследования – брюшной полости и позвоночника. Оперативно, качественно, дорого.

 

Спондилодисцит подтвердился. Метастазы в печени тоже.

Снова консультация химиотерапевта Е.В. Маркаровой: надо начинать химиотерапию. Чем быстрее, тем лучше. Схему терапии доктор выписала, порекомендовала более сильное обезболивающее – опиоид.

 

Далее консультация нейрохирурга Е.Е. Завалишина: нужна операция, но можно для начала попробовать лекарственное лечение. Назначены антибиотики на целый месяц, затем контрольное МРТ.  Антибиотикотерапию начали, но на ее фоне состояние еще более ухудшилось. Выявилась индивидуальная непереносимость антибиотиков из группы фторхинолонов.

 

Состояние мамы еще более осложнилось: в положении стоя и при ходьбе боли нестерпимо сильные, и никакие НПВС их не купируют. Для получения дополнительной информации я проконсультировалась у еще одного нейрохирурга – Алексея Алексеевича Кащеева. Он, в отличие от Е.Е. Завалишина, операцию не рекомендовал, но предупредил, что лечение это не быстрое.

 

Очередная диллема. Пожалуй, такой сложной диллемы не было за весь пройденный путь. Химиотерапия нужна срочно, ведь такое быстрое появление метастаз означает агрессивное течение болезни, а значит, и прогнозы неблагоприятные. С другой стороны, мама с трудом может передвигаться, а химия нанесет еще более резкий удар по организму. Кроме этого, гнойный спондилит – это инфекция, а химия ослабляет сопротивляемость и без того ослабленного организма к инфекциям. Замкнутый круг.

 

Мама стала принимать препараты для поддержания иммунитета. Химиотерапию не рекомендуют начинать до момента избавления от спондилита. Получается, прием иммуномодуляторов на данный момент - единственная возможность как-то укрепить организм и задержать прогрессирование онко процесса.

 

Грустно. Почему же никто из врачей не предположил, что боль может быть не связанной с операцией? Почему никто не попытался выяснить характер этой боли? Затянувшиеся боли надоумили нас на мысль: а может, это позвоночник? Но решили довериться врачам.  Практика показывает, что большая часть врачей смотрит на онкобольных как на безнадежно обреченных: зачем выяснять, что и как у них болит? Это уже отдельная тема...